Назло РФ и США: Иран начинает поставки за рубеж своих ракет и беспилотников
Как Тегеран из покупателя нашего оружия превратился в серьезного конкурента российской оборонки.
Прошло две недели после 18 октября 2020 года, когда истёк срок пятилетнего оружейного эмбарго, введенного международным сообществом против Ирана из-за подозрений по созданию персами ядерной бомбы. Очень многие эксперты ожидали, что Тегеран чуть ли не на следующий день запросит у Москвы и Пекина новейшие танки, истребители и средства ПВО/ПРО.
Еще за месяц до указанной даты Вашингтон устами Эллиота Абрамса, своего спецпредставителя по Ирану, выступил с предупреждением в адрес России и Китая о недопустимости оружейных сделок с «режимом аятолл». В ответ на это посол РФ в Иране Леван Джагарян заявил, что у России нет проблем с поставкой Ирану ракетного комплекса С-400. Он особо подчеркнул, что угрозы США никоим образом не повлияют на сотрудничество Москвы и Тегерана в области вооружений.
Конечно, две недели — это не срок, когда речь идет о многомиллионных поставках оружия, но, похоже, наблюдается «буря в стакане воды», как со стороны США, так и РФ. Официальный представитель МИД Ирана Саид Хатибзаде заявил, что его страна» не изменила ни своей оборонной политике, ни развитию своей ракетной программы, ни своим региональным целям за последние 5 лет, когда она находилась под ограничениями ООН на торговлю оружием». По его словам, Тегеран обеспечивает 90% своих оборонных потребностей за счет заводов внутри страны.
Дуглас Барри, старший научный сотрудник военно-аэрокосмической службы штатовского Международного института стратегических исследований (International Institute for Strategic Studies, или IISS), изучив «оружейное досье Ирана», пришел к выводу, что после окончания срока санкций ООН Тегеран сохранит приоритет в разрабатываемом потенциале, который в случае конфликта дорого обойдется армиям Соединенных Штатов, Израиля и Саудовской Аравии.
Это означает, что IISS, являющийся мозговым центром Пентагона, фактически согласился со словами Саида Хатибзаде. Иран сегодня уже не тот, каким был десять лет назад, когда Россия была фактически главным поставщиком современного оружия. Москва, поставив подпись под резолюцией СБ ООН № 1929 от 9 июня 2010 года, фактически вычеркнула себя из надежных партнеров Тегерана.
Те, кто сейчас предлагают персам дорогостоящие Т-90, Су-35 и С-400, забыли антииранский Указ президента Российской Федерации от 22 сентября 2010 г. № 1154, подписанный Дмитрием Медведевым. Наивно думать, что Тегеран простил это Москве, хотя бы потому, что «предавший однажды, предаст и дважды».
То, что в конце августа этого года министр обороны Ирана бригадный генерал Амир Хатами посетил Москву, чтобы принять участие в форуме «Армия-2020», ровным счетом ничего не меняет в отношении персов к русским. Просто в области оружия лишней информации не бывает.
Да, по обычным вооружениям, Вооруженные Силы Ирана представляют собой жалкое зрелище. В его арсенале самым современным основным боевым танком является Т-72, который был приобретен у России еще в 1993—1998 годах. Как известно, в 2016 году Москва заявила, что готова предоставить Тегерану мощности для лицензирования и производства Т-90 МБТ, когда закончится эмбарго. Однако персы сосредоточились на своем легком танке «быстрого реагирования» Tosan, — клоне британской бронемашины FV101 Scorpion.
По информации IISS, взятой, без всякого сомнения у разведки США, персы худо-бедно научились делать «железо» танков и бронемашин, и сейчас они сосредоточились на подсистемах активной защиты и целеуказания. А с учетом военно-технического сотрудничества с Северной Кореей, Ирану проще, намного дешевле и, главное надежнее, купить у Пхеньяна недостающие технологии, включая танк Pokpung Ho, разработанный на основе нашего Т-72.
Между тем, танк Pokpung Ho защищает композитная броня и движет дизель мощностью 1500 л.с. собственного производства. Его основным вооружением является усовершенствованная 125-мм гладкоствольная пушка, идентичная той, которая установлена на Т-90. Что касается приборного оснащения, то и здесь все неплохо: есть не только свой качественный лазерный дальномер, но и датчики ночного видения.
Разговоры по поставкам Су-30 и Су-35 тоже лишены основания. У персов просто нет средств, чтобы обновить свои ВВС до уровня, способного вести хоть какие-то воздушные бои с Израилем и Саудовской Аравией. Покупка же ограниченного числа самолетов не изменит баланс сил, хотя денег, по меркам тощей иранской казны, потребуется немерено.
С другой стороны, армяно-азербайджанская война за Карабах и турецкое вторжение в сирийский Идлиб показали, что ударные беспилотники вполне успешно справляются со штурмовыми миссиями. Так вот: эксперты уверенно записывают Иран в топ-10 стран разработчиков и производителей военных БПЛА и дронов-камикадзе. В этой области не мы — им, а они — нам могут продать технологии и готовые беспилотные системы.
Бороться с вражескими истребителями Тегеран будет своими ракетами «земля-воздух». Например, новейший иранский зенитно-ракетный комплекс большой дальности Bavar-373, условно говоря, получил «приз симпатий» от международного экспертного сообщества. Это, безусловно, еще не С-400, но почти С-300ПМУ-1 «Фаворит». Главное, что у персов появилась своя инженерная школа и отрасль, способная производить эффективные радары и ракетное оружие, включая крылатые Quds-1
В целом, Тегеран обладает, даже по оценке IISS, вполне разумным сектором тактического управляемого оружия с точностью поражения, которую по пятибалльной системе можно оценить на четверку. И что особенно важно — собственной разработки и производства.
«Прекращение эмбарго позволит Тегерану открыто предлагать свои системы на экспорт, — делает вывод Дуглас Барри. — Нишевые области, такие как необитаемые летательные аппараты и тактические противокорабельные ракеты, найдут рынки в странах, которые не могут позволить себе более традиционных поставщиков или получить к ним доступ».
Например, крылатыми ракетами Quds-1 уже заинтересовались некоторые государства и крупные вооруженные движения. Более того, появилась информация, что первые деньги уже перечислили хуситы Йемена. Это «привлекательный и недорогостоящий вариант», считает эксперт IISS. С помощью этого оружия запросто можно разрушить критически важную гражданскую инфраструктуру — электростанции, мосты и нефтеперерабатывающие заводы. Даже если ущерб вражеской армии будет минимальный, но для государства последствия окажутся катастрофическими.
В то же время, казна Тегерана — практически пуста и не сможет обеспечить необходимые обновления оружия и техники сухопутный войск, ВВС и ВМФ за счет импортных поставок. Поступающие через фирмы-однодневки деньги от левого экспорта нефти давно уже тратятся на самое необходимое, прежде всего на покупку технологий и/или технический копирайтинг. Теперь уже не Россия, а Северная Корея является главным бенефициаром иранской военной программы.
Кроме того, валюта идет на нужды Корпуса Стражей Исламской революции, который ведет войну в Сирии и проводит спецоперации по всему миру. Поэтому Россия и Китай, хоть и могут пойти вопреки давлению США и осуществить поставки истребителей, только это будет чистой воды благотворительность, с очень опасными последствиями.
Сейчас следует говорить о Тегеране, не как о покупателе оружия, а как о продавце боевых систем по самому выгодному соотношению цена-качество. Кстати, Саид Хатибзаде, комментируя американские угрозы России и Китаю в связи с возможными сделками по истребителям и ПВО, отметил: «Иран обладает экспортным потенциалом (вооружения — авт.) намного большим, чем необходимостью импорта».
Таким образом, для России Иран фактически из выгодного клиента превратился в самого настоящего конкурента, причем через него свою продукцию может продавать и Северная Корея. С точки зрения международного права, у Вашингтона сегодня нет рычагов для сдерживания продаж БПЛА Saegheh, ЗРК Bavar-373 и крылатых ракет Quds-1. Ясно также, что Тегеран будет прилагать все усилия, что ликвидировать имеющиеся отставания по другим направлениям, что рано или поздно ухудшит позиции нашей оборонки на мировом рынке.
Такова цена необдуманной политики российской поддержки американских санкций против Ирана. Подписав резолюции СБ ООН № 1929 и № 2231, а также Указ президента от 22 сентября 2010 г. № 1154 «О мерах по выполнению резолюции Совета Безопасности ООН № 1929 от 9 июня 2010 года», Москва де-факто «выстрелила себе в ногу».
